Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери - Страница 16

К оглавлению

16

— Спасибо за цветы. Было очень любезно с вашей стороны. Мне очень жаль. Мне так жаль.

Я вышел наружу, в жаркий солнечный день, дверь у меня за спиной закрылась. Парень, возившийся с двигателем, вновь поднял голову и посмотрел на меня. Я был раздосадован до безумия.

Я перешел через улицу и приблизился к нему.

— Привет, — сказал я.

На парне была обтягивающая футболка с надписью «На взводе». Его эспаньолка смотрелась неровно; справа он сбрил больше, чем нужно. Эта асимметрия раздражала.

— Да?

— Просто хотел спросить… Вы хорошо знаете миссис Корингтон из дома напротив?

— Неплохо, — сказал он, вытирая о джинсы испачканные руки.

— Вы знаете, что случилось с ее дочерью?

— Умерла.

— Я знаю. Но от чего умерла?

Парень прищурился.

— А тебе что за дело, удод?

— Прошу прощения?

— Спросил бы у ее матери. Чего ты меня-то выспрашиваешь?

— Ладно, неважно.

Я подошел к своему микроавтобусу, забрался в кабину, завел двигатель и принялся разворачиваться. Все это время парень смотрел на меня. Он что-то говорил, тыча пальцем в мою сторону, но я не слышал, что именно. Окна были закрыты.

После работы я приехал домой и сразу спустился к себе в подвал. Достал из кармана счет за телефон. Мне было стыдно, что я его украл. Я смотрел на нью-йоркский адрес и представлял себе старое многоквартирное здание на улице с рядом деревьев вдоль проезжей части. На первом этаже, в подъезде, висели почтовые ящики. Счет за телефон опустили в ящик, и он ждал там Кэтрин.

Я вскрыл конверт. Счет был на несколько страниц. Развернутый список звонков, сделанных за последние недели мая. Большая часть — в Иллинойс. Наверное, Кэтрин звонила матери. Десятки местных звонков по Нью-Йорку, несколько — в Ньюарк и Бостон, один — в Чикаго. Я всерьез задумался о том, чтобы съездить в Нью-Йорк, найти ее дом, поговорить с соседями. Узнать, как она умерла.

Но потом я вдруг понял, что это неважно. Совершенно неважно, как она умерла. Важно то, что ее уже нет и у меня нет ни единого шанса. Мне вспомнилась мягкая шерсть джемпера под моими пальцами, ее закрытые глаза и гладкая кожа, тонкий шрам на лбу, и откуда он у нее взялся — и еще сны. Эти сны, в которых она ни разу со мной не заговорила.

Я смотрел на телефонный счет. «Господи боже». Телефонный счет. Наверху первой страницы был ее номер. Я схватил трубку и набрал номер. Первый гудок. Второй. Третий. После четвертого гудка включился автоответчик.

— Привет, — сказала она, голос был звонким и чистым. — Это Кэтрин. Сейчас меня нет, но ты знаешь, что делать.

Потом раздался короткий сигнал, и я положил трубку.

О рассказе «Девушка в траурном зале»

Когда мне было девятнадцать лет, я работал курьером в фирме доставки цветов в западном предместье Чикаго, где кончаются торговые центры и начинаются фермерские угодья. Как-то морозным субботним утром мне пришлось расставлять цветы в траурном зале в местном бюро похоронных услуг. Я был там один — только я и усопший в открытом гробу. Я взглянул на него, на нее — и этот образ впечатался мне в сознание навсегда. В гробу лежала юная мать с младенцем в руках. Я был потрясен. Я вышел, забрался в кабину своего микроавтобуса и расплакался. С тех пор эта мать и ее ребенок не дают мне покоя.

Именно эти воспоминания легли в основу рассказа «Девушка в траурном зале». Но мне не хотелось просто описывать свои переживания, мне хотелось взглянуть на них сквозь призму фантастики, как делал Рэй Брэдбери в рассказах «Озеро», «Толпа», «Банши» и многих других. Мне хотелось, чтобы моя история зажила собственной жизнью, как это происходит со всеми хорошими историями. И вот тут в голову пришла мысль: что, если ты встретишь любовь всей своей жизни, когда уже ничего нельзя сделать? Когда она умерла?

После этого рассказ написался практически сам собой.

Разумеется, в моем рассказе явно прослеживается влияние «Вина из одуванчиков» Рэя Брэдбери, романа в рассказах, вышедшего в 1957 году. Место действия — маленький американский городок; тема неразделенной любви; элемент волшебства и печали в повседневном существовании; всепоглощающее ощущение меланхолии. Один из моих самых любимых рассказов Брэдбери — «Лебедушка» из «Вина из одуванчиков» (названия рассказов в книге убрали, чтобы закрепить впечатление, что это роман, а не сборник связанных друг с другом рассказов). В «Лебедушке» мужчина встречает женщину, разминувшись с ней во времени на многие десятилетия. Он молод и лишь начинает жить, она стара, и ее бессчетные великолепные дни уже подходят к концу. Моя история раскрывает тему упущенных возможностей и несостоявшихся стыковок с более темной, доведенной до крайности стороны. Двое влюбленных не встретятся никогда. Потому что уже слишком поздно. Один из них мертв.

...

Спутники
(Дэвид Морелл)

Фрэнка там вообще не должно было быть. В четверг его вызвали в Лос-Анджелес на срочное обсуждение сценария. Дискуссии с режиссером и главной звездой фильма закончились только в пятницу вечером. Обычно в такой ситуации он оставался на выходные в Лос-Анджелесе, у друзей, но не в этот раз. Фрэнк обожал оперу, а в Санта-Фе как раз должен был состояться премьерный показ оперы Пуленка «Диалоги кармелиток», которую Фрэнк никогда не видел. В цену билета входил также ужин перед представлением и лекция о композиторе.

— Ты только прилетел в Лос-Анджелес и уже собрался обратно? — спросила по телефону его жена Дебби. — Если существует конкурс на звание «пассажира-маньяка», у тебя отличные шансы на победу.

16